ОБЛОМОВ

 Тело лежало и дышало

 В комнатке маленькой. Кровать

 Впивалась в тело, словно жало, -

 Было его не оторвать.

 Оно промямлило служанке,

 Что тихо в комнату вошла:

 - Родная милочка, мне жарко.

 Скоро ли ночь? Луна взошла?

 Служанка тихо отвечала:

 - Нет, сударь мой, сейчас полдень.

 Окно открою. Душно стало.

 Храни вас, сударь, ваша лень!

 Ей отвечало сударь-тело:

 - Нет, нет! Ты что? Не открывай!

 Ты что ж, мерзавка, захотела?!

 Ступай и чай мне наливай.

 Я лучше одеяло скину.

 Но нет, - так быстро простужусь.

 Чай принесешь, потрешь мне спину.

 Я на живот теперь ложусь.

 Оно, покряхтывая страшно,

 Перевернулось на живот,

 И одеялом очень важно

 Себя накрыло. Только рот

 Бубнил о странном, непонятном,

 О недовольстве всей судьбой,

 О жизни скучной, об отрадном,

 То есть о том, что есть покой.

 «Ох, лень моя, царица-радость,

 С тобою жить мне тяжело.

 Жара стоит, – какая гадость!

 К тому же ноженьку свело…»

 Чай принесен был чрез мгновенье.

 Служанка, дверку призакрыв,

 Под нос поставила варенье,

 Кружку чайку и чернослив.

 После потерла спинку телу,

 Шепча поласковей слова:

 - Я, сударь мой, готова сделать

 Для вас хоть что! Но вот молва

 О вас, ехиднича, глаголет,

 Что будто вы живете так,

 Как неживой, и всюду спорит,

 О сударь мой, что вы – дурак!

 Телу ответить захотелось,

 Но лень противилась тому.

 Оно лежало и старелось

 Уж пол столетья в том дому…

 из 8 альбома