Лишь солнце заискрило гладь небес,

 Сквозь скорлупу проклюнулся птенец.

 И радости бы не было предела,

 Но в перьях белизна засела.

 Тревога сердцем овладела.

 Он с малых лет хотел быть другом,

 Но не желал быть лизоблюдом.

 В грязи и униженье он за облик свой,

 И люд не примет брак такой.

 Лишь одиночеству он станет другом.

 Идут года, постыла жизнь твоя.

 Понурый взгляд, испачкан, как свинья.

 Но вдруг заговорит с тобой толпа,

 Клонясь, пожав крыло, как другу

 Примкнешь к общественному кругу.

 Так неужели, чтоб угодным быть

 Нам хватит облик изменить.

 Забыть про доброту, кому-то яму рыть,

 Вино разврата вместе пить,

 И в айсберг сердце превратить.