![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
Зарегистрироваться
Забыли данные? |
ВСЕ АВТОРЫ       ЖАНРЫ       ВНЕШТАТНЫЕ       ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ       РЕКОМЕНДУЮТ       АУДИО
|
  Я была единственной поверенной
 
 
  его огорчений и свидетелем его слабости,
 
 
  так как он был в отчаянии от того, что по-
 
 
  покидает Одессу, в особенности из-за некоего чувства, которое разрослось в нем за после- дние дни, как это бывает. Княгиня В.Ф. Вяземская
 
 
 
 
  1
 
 
 
 
  Закончился роскошный листопад,
 
 
  Шептал, шуршал и в небесах растаял.
 
 
  Морские волны все еще не спят,
 
 
  Катясь легко, как истина простая.
 
 
 
 
  Не спит, а дремлет суматошный сад,
 
 
  На листьях перепревших вырастая.
 
 
  Закат к морозу красен, полосат,
 
 
  Лихих карет спешит к подъезду стая.
 
 
 
 
  О, сколько быстроногих щеголих
 
 
  Степенно по ступеням в дом вошли
 
 
  При родственнике, важно разодетом!
 
 
 
 
  Лакеи, кланяясь, встречают их;
 
 
  С мелодией от ноты соль-земли
 
 
  Зашелестели платья над паркетом.
 
 
 
 
 
 
  2
 
 
 
 
  Зашелестели платья над паркетом
 
 
  Колоколами пестрыми в кругу,
 
 
  Как на лугу букеты пляшут летом
 
 
  Среди травы, согнувшейся в дугу.
 
 
 
 
  Открылась дверь - вошла Елизавета,
 
 
  Обворожив покорного слугу.
 
 
  Мне кажется: достойнейшим приветом
 
 
  Мгновенье это в сердце берегу.
 
 
 
 
  Ей тридцать лет, полна очарованья,
 
 
  Она, как день июньский, хороша,
 
 
  Брильянты разноглазые слепят.
 
 
 
 
  Он - кладезь и огня и дарованья.
 
 
  Избыточно горит его душа:
 
 
  Прекрасна дама с головы до пят.
 
 
 
 
  3
 
 
 
 
  Прекрасна дама с головы до пят.
 
 
  Давно ли из родительского дома
 
 
  Увез ее сиятельный солдат
 
 
  Своей женой - желанной, незнакомой!
 
 
 
 
  Как молода она! От прошлых дат
 
 
  В груди растет приятная истома...
 
 
  Так было с нею десять лет назад,
 
 
  Сгоревших на ветру сухой соломой.
 
 
 
 
  Кокетливость подарит ей Париж,
 
 
  Родители - и рост и красоту
 
 
  С белоцерковским розовым рассветом.
 
 
 
 
  И вот сейчас ты радостно паришь,
 
 
  По-прежнему в негаснущем цвету,
 
 
  Воспета восхитительным поэтом.
 
 
 
 
  4
 
 
 
 
  Воспета восхитительным поэтом,
 
 
  Осталась непреклонна и горда,
 
 
  А в сердце, свежим чувством разогретом,
 
 
  Воздушные воскресли города.
 
 
 
 
  Здесь адюльтер совсем не под запретом,
 
 
  И в доме губернаторском, когда
 
 
  Он щелкнет еле слышно шпингалетом,
 
 
  То прозвучит в губернии всегда.
 
 
 
 
  Распахнуто окно - идет любимый,
 
 
  И распростертые объятья ждут:
 
 
  Порывы юности вернутся вспять.
 
 
 
 
  Но лучше, если сблизит вальс, поднимет,
 
 
  Закружит вас на несколько минут...
 
 
  Деревья вековые сладко спят.
 
 
 
 
  5
 
 
 
 
  Деревья вековые сладко спят,
 
 
  А Пушкин окрыленный с нею рядом.
 
 
  Встречается прозрачный долгий взгляд
 
 
  С прозрачным и красноречивым взглядом.
 
 
 
 
  И дам, и кавалеров - как опят,
 
 
  То пляшут пары, то идут отрядом.
 
 
  Их пестрый, длинный кружевной наряд
 
 
  Похож на змейки с несмертельным ядом.
 
 
 
 
  Поэт чудесным локоном сражен,
 
 
  И бьющимся, и вьющимся на лбу,
 
 
  Когда графиня медлила с ответом.
 
 
 
 
  Все ждут беспечный танец котильон,
 
 
  Где выберут партнершу - не судьбу,
 
 
  И все-таки волнуются при этом.
 
 
 
 
  6
 
 
 
 
  И все-таки волнуются при этом
 
 
  Предчувствии избранницы своей,
 
 
  А бал плывет мазуркою-балетом
 
 
  Все грациозней, бойче и быстрей.
 
 
 
 
  Элиз жива традицией, заветом
 
 
  Из русско-польских смешанных кровей,
 
 
  Богатством предков, добрым их советом,
 
 
  Приветливостью, красотой бровей.
 
 
 
 
  Как древность рода Пушкина чарует!
 
 
  В причудах танца ценит он задор
 
 
  И за него намерен ставить пять.
 
 
 
 
  Он даму взял на грудь, он озорует,
 
 
  Шепнув куплет про волю и простор,-
 
 
  В шикарном зале блеск и шум опять.
 
 
 
 
  7
 
 
 
 
  В шикарном зале блеск и шум опять,
 
 
  И парам до друг дружки мало дела.
 
 
  Поэт от счастья целый мир обнять
 
 
  Желал душой, которая запела.
 
 
 
 
  Его восторг не выкрасть, не распять!
 
 
  Она певца отметить захотела
 
 
  И этому стремлению - сиять
 
 
  Сиятельным особам без предела.
 
 
 
 
  Здесь море кружев, шелка и цветов.
 
 
  Графиня в белом платье на виду
 
 
  Любуется своим одесским светом.
 
 
 
 
  Поэт ее боготворить готов
 
 
  За ум блистательный, за красоту,
 
 
  Усиленные строгим минуэтом.
 
 
 
 
  8
 
 
 
 
  Усиленные строгим менуэтом,
 
 
  Любезность, нестроптивость, доброта,
 
 
  Вальсируя, продолжились дуэтом,
 
 
  К мазурке вместе выйдя неспроста.
 
 
 
 
  И заслонили мощным силуэтом
 
 
  В тот миг, как породила суета,
 
 
  Надменность, рот окрывшую наветам,
 
 
  И властность, что безвластию чета.
 
 
 
 
  Мужские соло - соль и шик мазурки,
 
 
  А после их она идет на спад,
 
 
  Устала и в усталости светла.
 
 
 
 
  И кажется, как будто для прогулки
 
 
  Мелькают, и мерцают, и спешат
 
 
  Тут нежные воздушные тела.
 
 
 
 
  9
 
 
 
 
  Тут нежные воздушные тела
 
 
  Как символы души простой, открытой,
 
 
  Которая кружилась и плыла,
 
 
  Кружила зал, как легкое корыто.
 
 
 
 
  И каждая любимого ждала,
 
 
  Сверкнув поэту грацией забытой:
 
 
  Она из материнского крыла,
 
 
  Пушинкой из усадебного быта
 
 
 
 
  С надеждой тайною явилась в свет
 
 
  Под множество строжайших глаз
 
 
  С напутствием бодрящим, кратким, лестным.
 
 
 
 
  А талию ее стянул корсет,
 
 
  А ножки из-под платья напоказ
 
 
  Наполнены изяществом прелестным.
 
 
 
 
  10
 
 
 
 
  Наполнены изяществом прелестным
 
 
  Все те, кто ожидает котильон.
 
 
  В роду кадрили больше всех известным
 
 
  Считается в роскошном вихре он.
 
 
 
 
  И вертопрахам, и кокеткам местным
 
 
  Веселья будет полный павильон,
 
 
  А шум пойдет по всем домам окрестным,
 
 
  Что Пушкин платьем белым окрылен.
 
 
 
 
  О, не проста графиня Воронцова!
 
 
  Жена вельможи не заметна в ней,
 
 
  В ее живых пленительных чертах.
 
 
 
 
  Горят, пылают губки так пунцово,
 
 
  Как будто привлекают все верней
 
 
  Невинностью в брильянтах и цветах.
 
 
 
 
  11
 
 
 
 
  Невинностью в брильянтах и цветах
 
 
  Не каждый ангел прелести отмечен,
 
 
  Когда на грешных, на земных устах
 
 
  Печать любви и враг бесчеловечен.
 
 
 
 
  Такие розы, а не на кустах!
 
 
  Их след блистателен и быстротечен,
 
 
  Как свет от чудных перстней на перстах.
 
 
  Лишь давний бал неповторим и вечен.
 
 
 
 
  Упал цветок, красу боготворя,
 
 
  На грудь полуоткрытую графине,
 
 
  Где кожа, словно первый снег, бела.
 
 
 
 
  Раскрылась величавая заря,
 
 
  И для ее величия отныне
 
 
  Оставил Пушкин важные дела.
 
 
 
 
  12
 
 
 
 
  Оставил Пушкин важные дела,
 
 
  Задорный, молодой и кучерявый.
 
 
  От жесткого рабочего стола
 
 
  Он к ней пришел, забыв заботу славы.
 
 
 
 
  Причудливо фортуна их свела!
 
 
  Одесса, как Помпея в бликах лавы,
 
 
  Царицею сидит среди села
 
 
  И улыбается, о Боже правый!
 
 
 
 
  Где лесть свила покойный уголок
 
 
  И фоб, и фил, и фавн, и англоман
 
 
  На редкость злоязычны и бесчестны.
 
 
 
 
  Печально улыбается пророк,
 
 
  Предвидя кратковременный роман,
 
 
  Спеша на бал к волшебницам чудесным.
 
 
 
 
  13
 
 
 
 
  Спеша на бал к волшебницам чудесным,
 
 
  Нельзя не слышать крылья за спиной.
 
 
  Они плясать помогут в круге тесном
 
 
  Вдоль зрителей, столпившихся стеной.
 
 
 
 
  Зашаловливит котильон, и здесь в нем
 
 
  Графине не бывать уже одной.
 
 
  Надежда в сердце Пушкина воскреснет
 
 
  На радостную связь с душой родной.
 
 
 
 
  И непременно станет на колени,
 
 
  И угадает искренний девиз,
 
 
  Разгадывать незримое мастак.
 
 
 
 
  Через платок без устали и лени
 
 
  Перемахнет в присутствии девиц,
 
 
  Лелея женщину в своих мечтах.
 
 
 
 
  14
 
 
 
 
  Лелея женщину в своих мечтах,
 
 
  Он пребывал в рассеяньи великом,
 
 
  Держал ее - остался же в руках
 
 
  Лишь перстень с ярко-красным сердоликом.
 
 
 
 
  Подарок сей запомнится в веках
 
 
  Таинственным и неподкупным бликом,
 
 
  Окажется в заснеженных местах
 
 
  Для ссыльного призывным милым кликом.
 
 
 
 
  Любое заточенье - как подвал!
 
 
  Вельможа из прославленного рода
 
 
  Изрек отборнейших ругательств град
 
 
 
 
  И Пушкина мерзавцем обозвал,
 
 
  Когда притихла за окном природа,
 
 
  Закончился роскошный листопад.
 
 
 
 
  15
 
 
 
 
  Закончился роскошный листопад,
 
 
  Зашелестели платья над паркетом.
 
 
  Прекрасна дама с головы до пят,
 
 
  Воспета восхитительным поэтом.
 
 
 
 
  Деревья вековые сладко спят
 
 
  И все-таки волнуются при этом.
 
 
  В шикарном зале блеск и шум опять,
 
 
  Усиленные строгим менуэтом.
 
 
 
 
  Тут нежные воздушные тела
 
 
  Наполнены изяществом прелестным,
 
 
  Невинностью в брильянтах и цветах.
 
 
 
 
  Оставил Пушкин важные дела,
 
 
  Спеша на бал к волшебницам чудесным,
 
 
  Лелея женщину в своих мечтах.
  Дмитрий Сергеевич ГАВРИЛЕНКО
 
 
 
Авторы | Обсуждения | Альбомы | Ссылки | О проекте |
Программирование |
![]() |