Февральский мороз растворился под утро в угаре,

 колодцы дворов глотнули проснувшихся граждан,

 в подъезде бодрящий коктейль сортира и ганджа

 (такой себе ад в понимании Джа Растафари).

 Метро пожирало на завтрак мясные вагоны,

 метро воплощало армагеддон в понедельник,

 не чувствуя жизни в своем потрепанном теле,

 я плыл по течению злой, равнодушный и сонный.

 На встречу мне плыли такие же сонные пятна,

 я все ожидал, что они со мною сольются,

 и выход метро был похож на взрывы поллюций:

 такой же рассветный, обильный, такой же невнятный.

 А мимо катился гламурно отсосанный Лексус -

 закономерный итог затяжного минета.

 Я шел на работу, где кофе вместо обеда

 и, где сигареты с тоской по субботе и сексу.