Мартынович Владислав Юрьевич

Enigma Gala

Enigma Gala

Она умела жертвовать собой, –

Огнём Судьбы блуждающей влекома, –

И в Жизнь бесстрашно вырвалась, как в Бой,

Среди Войны, снедавшей Мир огромный.

Покинув Дом, – Скитанье предпочтя,

Забыв Страну, Родню навек отвергнув, –

Она стремилась в Браке сочетать

Мятежный Дух с Душою вдохновенной...

Её ждал юный праведный Поэт, –

Французский Рыцарь, чувственный и чуткий, –

И в Годы Битв, познав Теченье Лет,

Они вошли с Элегией и Шуткой.

Они поклялись всё преодолеть

И сохранить Любовь среди Разрывов, –

И, несмотря на Прозу, вместе петь,

Творя Мечту в Гармонии красивой...

Но Фронт ударил Мраком по нему,

Её сковало Хладом Отчужденье:

С тех пор страдая врозь, по-одному,

Они мечтали о «Предназначенье».

Их Дочь росла потерянной, без них:

Они вращались в светской Круговерти –

Ловя в Изменах Призрачность и Миг,

Чтоб в Явь с Тоскою более не верить...

Она желала «Музою» прослыть, –

Забыв, что Мать, чуждаясь Материнства, –

В себе открыв Умение дарить

Огонь Страстей, что хладен и неистов.

Её Супруг в Паденье угасал, –

Она Творцов безвестных возвышала:

И Дар любого Пламенем сиял, –

Пока она себя им отдавала...

И наконец, однажды, ей предстал

Испанец юный, гордый, одинокий:

Хоть Мир Искусств вокруг него блистал,

Он Мрак скрывал в Обличии «Пророка».

А «прорицал» он всё, что из Глубин

И Уголков разбитого Сознанья

Рождало Хаос Чащей и Трясин, –

Загадок-Снов, питающих Желанья...

В его Глазах увидела она

Грозу Судьбы, что жаждет разразиться,

Холодный Разум, Пламя, что со Дна

Страстей животных вырваться стремится, –

И Беззащитность, Хрупкость, Простоту,

Природу Детства, скрытую под Маской;

Так обрела она Свою Звезду:

Открыв себя, – его открыла Лаской...

То было Лето, странное во всём:

Они боролись – кто кого, духовно;

Влеклась она в его ужасный Сон,

Он – в Плоть её, с Красою беззаконной.

« – Со мною сделай то, что хочешь ты!» –

Она сказала, им повелевая;

И начал он творить свои Холсты –

Раскрасив Игры Мраком в Бездне Рая...

Из «Невидимки» вышел Человек,

Что «Невидимку»-Женщину постигнув,

Из первых Дней их Юности извлек

Проклятье-Дар: Стиль, выверенный в Стигмах.

Момент настал: он Розу написал,

Что сквозь Утробу прорастала Кровью, –

В тот самый Миг Недуг её сковал,

Причиной ставший раннего Бесплодья...

С тех пор они как-будто бы «срослись»,

Начав своё слепое Восхожденье:

Расставшись с Прошлым, Будущим влеклись,

Что обещало Блага и Свершенья.

Она ему творила «Реноме», –

Его Творенья всюду продавала:

Считая Деньги – грезила о Дне,

Густую Ночь вокруг не замечала...

А Ночь Войною новою вползла

Со всех Сторон, – их вытолкнув в Скитанья:

И Круг Второй Спасения от Зла

Она прошла – сквозь Дни и Расстоянья.

«Нарцисс Великий» следовал за ней, –

И Постоянство Памяти питая,

Метаморфозы Мыслей и Страстей

Писал, себя в «Молитве» постигая...

Загадки Миру он передавал,

Что разлагал на Россыпь Элементов:

Как Привиденье, всюду «восставал» –

«Галлюцинаций» жаждя безответных.

В её Портретах «Истину» ища,

Он выводил Безмерность Архетипов, –

И в Снах её средь Символов встречал,

С Главой из Роз – с кровавой Новой Кипой...

«Великий Бал» устроили они –

Пока Война Вселенной пировала:

С тех пор по Свету грезились их Сны,

Что Паранойя Кистью сотворяла.

И в Головах повсюду «Цветники»

Росли из мягких сваренных Конструкций:

Великолепье движущей Руки

Кладя среди Пионов и Настурций...

Его Полотна стали покупать,

И с каждым Днём была Цена их выше,

Он полюбил Вниманье возбуждать,

Что Жизнь Молвою алчущею движет:

Был Мир как Шкаф – в котором выдвигал

Скандалом каждым новый тайный Ящик

Тот, кто во Сне «Жирафа поджигал», –

Мечты «Венеры» пестуя всё чаще...

«Венера» ж знала: всё лишь для Неё –

Ведь от неё питалась эта «Грёза»;

Она брала, где видела Своё,

И где желала – сразу, без Вопросов.

Поэт уж умер – всеми позабыт –

И ею первой, Страстью увлечённой;

Она не знала, что такое «Быт»,

Транжиря Деньги с Пылом Обречённой...

А между тем, родился Новый Мир,

Провозвещённый Плотью возрождённой:

Кровь стала Мёдом – Он его испил,

Домой вернувшись, Деспотом прощённый.

Живя с тех пор в Убежище, средь Скал,

Купались Оба в Красках Возрожденья, –

Спиною к тем, кто «знал» и «осуждал»,

Но потерял своё Предназначенье...

Предощущенье новых Катастроф, –

Распад Ядра, Религия без Бога, –

В Её Природе Действенностью Снов

Им преломлялись хладно и высоко:

«Обожествляя», он Её распял,

И расчленил на Первоэлементы, –

Вознёс «Мадонной», выписал средь Скал,

И сдал на Откуп в Чувственности Леды...

Но с каждым Годом больше тяготясь

Им и собой, Душа её страдала, –

Теряя Связь с Реальностью и Власть,

Что Кисть Его к Творенью побуждала.

Она «Свободы» жаждала от «Пут»,

Самой Судьбой «навязанных» когда-то,

Не зная, где забыться, отдохнуть, –

Хотя была немыслимо богата...

Он Дом купил Ей. Там Она жила, –

С Ним поругавшись, грезя лишь «Свободой»:

И Смерть туда, за Ней одной, пришла, –

В сей Миг Звезда зажглась на Небосводе.

Но перед этим был написан Холст –

Её «Загадки» в нём разоблачались:

И Символ Сна здесь был предельно прост –

В нём Беспредельность с Вечностью встречались...

Чтобы написать комментарий - щелкните мышью на рисунок ниже